Кость бледная  - Рональд Малфи

Пол ничего не сказал. Из-за жирного мяса сурка у него крутило живот, словно он проглотил кусок дерна.

– В ту ночь, когда я застрелил человека, похожего на меня – и на тебя, – был момент, когда зверь почти настиг меня, – Дэнни, сидя на коленях, подался вперед, его глаза заблестели. – Он смотрел на меня сквозь деревья, а затем на долю секунды у меня сменился ракурс. Я внезапно оказался там, где стояло оно… или, по крайней мере, видел его глазами, потому что снова смотрел на себя, только теперь это был настоящий я, тот, что держал пистолет и выглядел испуганным. Но через секунду я снова вернулся в свое тело. Именно тогда я и понял, что это такое и что оно пытается сделать. Поэтому я нажал на курок и застрелил его. А после этого смог видеть вещи такими, какие они есть на самом деле, – он откинулся назад на ягодицы, – Возможно, ты тоже сможешь.

– Возможно.

Пол был не в силах продолжать этот разговор. Ему захотелось свернуться калачиком и забиться в темный уголок. «Я сегодня вытащу тебя отсюда, Дэнни, нравится тебе это или нет. Ни дня больше».

После того как они поели, Дэнни прибрался, а Пол погрузил левую ступню в очередное ведро с теплой водой. Опухоль спала, но два самых маленьких пальца на левой ноге оставались фиолетовыми и болели всякий раз, когда он надавливал на них. Потушив костер снаружи, Дэнни вошел в хижину и снял со стены ружье. Он взглянул на Пола, который сидел на краю своей поролоновой кровати и читал один из романов в мягкой обложке, его нога отмокала в ведре. Пол уставился на брата и спросил:

– Чего?

Дэнни не отвечал. Но потом все-таки пожал плечами и сказал:

– Ничего. Наслаждайся книжкой. Я ненадолго.

Когда он ушел, Пол отложил роман, но встал не сразу. Он думал о той связи – почти призрачной, – которая, казалось, всегда существовала между ним и братом. Что, если именно эта ерунда заставила Дэнни записать название истории Генри Джеймса, а его самого чертить мелом знак на полу учебного класса? «Дэнни не читает мои мысли. Между нами нет сверхъестественной связи. У меня просто паранойя». Но по какой-то причине старый шрам от укуса собаки на левой руке начал зудеть. Пол почесал ее и уставился на бесконечные кресты, свисавшие со стропил. Его сердце билось, как бешеное. Он слез с кровати, вытер ногу, потом натянул две пары носков и какие-то башмаки. Взял рубашку из коробки с одеждой и куртку «ковбоя Мальборо» с гвоздя на стене. Он понял, что потеет, когда завертелся на месте, быстро одеваясь и отгоняя от себя панику.

«Собери вещи на всякий случай. Ты не знаешь, как далеко вы от города». Он схватил из чулана за меховой занавеской рюкзак и набил его запасными носками, аптечкой, коробкой спичек, маленькой керосиновой лампой, перчатками, вязаными шапками и двумя парами сапог. Он застегнул молнию на рюкзаке и просунул руки в лямки. Оказалось неожиданно тяжело, но Пол вспомнил, что за последнюю неделю потерял фунтов пятнадцать, а то и больше, и его мышцы атрофировались. «Ты вообще сможешь вернуться в город? Что если там миль пять? Или десять?» Но они ведь никак не могли быть в десяти милях от цивилизации. Ему не удалось бы забраться так далеко. «Хватит тянуть время». Пластиковые контейнеры с жидкостью для розжига выстроились на полке стеллажа. На нижней стояла банка с керосином для ламп. Он схватил ее и разбрызгал мерцающими лентами по полу. Затем облил стены и кучу одежды в деревянном ящике. Успел намочить стопку любовных романов, прежде чем банка опустела. Он отбросил ее в сторону и перешел к контейнерам с розжигом. Распылил его по потолочным балкам и бесчисленным деревянным распятьям, свисавшим с них. Намочил желтый матрас из поролона и деревянные ящики под ним. Пропитал шкуры, прибитые к стенам для тепла.

Закончив, Пол отбросил пустые контейнеры в сторону. Он тяжело дышал от перенапряжения. Слишком много глубоких вдохов, и резкий запах горючего жег его ноздри. «Сделай и проваливай». Отступая к двери, он схватил коробок спичек. Ранним утром было еще темно как ночью, и над головой, как на параде, висели звезды, но очень скоро прольется дневной свет и озарит им путь обратно к цивилизации. «Вперед!» – прокричал голос у него в голове.

Пол вышел из хижины, чиркнул деревянной спичкой о кремневую полоску сбоку коробка. Головка расцвела шаром желтого пламени. Пол секунду смотрел на него, прежде чем бросить в открытый дверной проем. Мгновение спустя огненный плавник поднялся над половицами и помчался в глубь хижины. Пламенные притоки разбегались от главного русла вверх по стенам и потолку. Деревянный ящик с одеждой занялся, словно сухой хворост. Распятия падали со стропил, когда их тесемки обрывались. Видневшаяся сквозь дверной проем пузатая печка казалась приземистой черной мученицей. Не в силах оторвать от нее взгляд, Пол отступал от хижины. Языки пламени лизали щели между досками и, словно огненные пальцы, пробивались сквозь отверстия от сучков. Кресты по обеим сторонам двери занялись одновременно, будто это было отрепетировано. Столб черного дыма поднимался в небо, закрывая парад звезд и затмевая три четверти луны. Раздался треск, и одна из стен рухнула. Когда крыша обвалилась в снег, вверх взметнулся огненный шар. Несколько деревянных крестов, образовавших ограду, занялись пламенем.

Пол обернулся и увидел Дэнни, который стоял среди деревьев и смотрел на пожар. Они с братом встретились глазами, и вместо ярости, которую Пол ожидал обнаружить во взгляде Дэнни, он увидел только растущий ужас, от которого почувствовал себя очень зябко.

– Что ты наделал? – крикнул Дэнни.

Он бросился через лес, но застыл на полпути через поляну, свет пожара озарял его фигуру. Лицо брата было полно ужаса.

– Дэнни…

– Что ты наделал? – это прозвучало почти как мольба.

– Пойдем, – сказал Пол, протягивая брату руку. – Давай уйдем отсюда.

Но Дэнни даже не взглянул на него, он смотрел на горящие кресты. Некоторые из них уже упали и пылали на снегу, а от иных остался лишь тлеющий пепел. Пол подошел к брату, из-за тяжелого рюкзака на плечах мышцы напрягались. Он схватил Дэнни за предплечья и встряхнул. Произнес сквозь рев пламени:

– Я не оставлю тебя. Пойдем со мной, и мы справимся со всем вместе… – но у Дэнни было такое выражение лица, что слова замерли на губах.

Когда сильный порыв ветра согнул деревья, Пол обернулся. Ветви ломались, по поляне прокатились клубы снега. Ветер донес оглушительный вопль, заупокойный, словно плач призрака. Дэнни положил руку Полу на грудь.

– Держись позади меня, – сказал он и уставился на лес.

Пол тоже смотрел, но ничего не видел. Было слишком темно, а ветер дул слишком сильно, ледяными потоками стекая с Белых гор. Сердце Пола громыхало в груди. Дэнни вскинул ружье и следил за опушкой леса, его дыхание кристалликами повисало в воздухе. Тени вытягивались на снегу перед ними, длинные и искривленные светом пожара за спинами; Пол наблюдал, как они слились, а затем снова разошлись, когда Дэнни прошел перед ним, поводя дулом ружья в сторону черной опушки леса. И снова чудовищный вопль… А потом что-то полетело вокруг горящей хижины, уклоняясь от пелены пламени. Дэнни развернулся и дважды выстрелил, грохот ружья эхом разлетелся по лесу. Что-то упало на снег. Дэнни протянул руку и сгреб Пола за рубашку, прежде чем приблизиться к той штуке. Две тени теперь шли рядом с братьями, длинноногими бугименами двигались по снегу.